To the Lighthouse
Этот рассказик победил в литературном конкурсе журнала "Сноб". Теперь у меня есть годовая подписка)
Мой папа не любил Ленинград. От мерзкой погоды у него всегда гнили зубы. Поэтому когда СССР перестал существовать, мы перехали в тихий и родной белорусский городок, где живем и сейчас.
Мама Ленинград обожала. Она приехала туда после восьмого класса поступать в полиграфический техникум. Сначала ходила по улицам и плакала, скучала по дому, читала под одеялом про Белого Бима и снова плакала. Но потом привыкла, полюбила непогоду и радовалась, что может привозить домой торт "Северный" и водить по-выходному родителей на "Любовь и голуби" в кинотеатр, а потом провожать на вокзал.
А папа про этот город почти не говорит. Я знаю только, что он работал там машинистом, и однажды, когда он остановил тепловоз в каком-то пригородном тупике и решил отобедать жареным минтаем, налетели чайки и прямо из рук все склевали.
Папа вообще редко говорит про себя. Даже рабочий график у него для этого подходит: день-ночь-два дня дома. В основном он с поездами или спит. Один.
Маму это печалит, но она почти привыкла: когда ты родился на Украине, учился чистописанию в Венгрии, на танцы впервые пошел в БССР, сознательную молодость провел в Ленинграде, а собственного ребенка вырастил в Беларуси, трудно не научиться привыкать.
В детстве, когда меня купали, я очень боялся что маленький обмылочек, который выскользнул из родительских рук и завертелся в сливном отверстии, утонет. Я всегда спасал его. Сейчас привык этого не делать.
Но недавно папа нажарил целую тарелку гренков. Смотрю - а он ест почему-то только подгоревшие. "А мне их, гореликов, жалко" - говорит.
Вот и получается, что от мамы - любовь к Ленинграду, которого уже нет, а от папы - эта вот кротость. Ешьте, чайки, что хотите, а горелики - мои.
Мой папа не любил Ленинград. От мерзкой погоды у него всегда гнили зубы. Поэтому когда СССР перестал существовать, мы перехали в тихий и родной белорусский городок, где живем и сейчас.
Мама Ленинград обожала. Она приехала туда после восьмого класса поступать в полиграфический техникум. Сначала ходила по улицам и плакала, скучала по дому, читала под одеялом про Белого Бима и снова плакала. Но потом привыкла, полюбила непогоду и радовалась, что может привозить домой торт "Северный" и водить по-выходному родителей на "Любовь и голуби" в кинотеатр, а потом провожать на вокзал.
А папа про этот город почти не говорит. Я знаю только, что он работал там машинистом, и однажды, когда он остановил тепловоз в каком-то пригородном тупике и решил отобедать жареным минтаем, налетели чайки и прямо из рук все склевали.
Папа вообще редко говорит про себя. Даже рабочий график у него для этого подходит: день-ночь-два дня дома. В основном он с поездами или спит. Один.
Маму это печалит, но она почти привыкла: когда ты родился на Украине, учился чистописанию в Венгрии, на танцы впервые пошел в БССР, сознательную молодость провел в Ленинграде, а собственного ребенка вырастил в Беларуси, трудно не научиться привыкать.
В детстве, когда меня купали, я очень боялся что маленький обмылочек, который выскользнул из родительских рук и завертелся в сливном отверстии, утонет. Я всегда спасал его. Сейчас привык этого не делать.
Но недавно папа нажарил целую тарелку гренков. Смотрю - а он ест почему-то только подгоревшие. "А мне их, гореликов, жалко" - говорит.
Вот и получается, что от мамы - любовь к Ленинграду, которого уже нет, а от папы - эта вот кротость. Ешьте, чайки, что хотите, а горелики - мои.
-
-
02.02.2011 в 21:27-
-
02.02.2011 в 21:29-
-
02.02.2011 в 22:09ну ничего, как-нибудь.
очень рассказ хороший.
-
-
02.02.2011 в 22:17-
-
03.02.2011 в 11:46Н.М.
Кстати, о питерском Снобе: в эту субботу шеф-повар Александр Белькович будет кормить всех пышками и расскажет, откуда есть пошло противостояние пышки и пончика. Вход свободный!
Когда: 5 февраля. 16:00.
Где: Ресторан Baranka, Санкт-Петербург, ул. Чапаева, д. 5.
Если попадете, то к кораблику еще и пышку порфавор.